Димитрий и Евдокия

Записи с меткой «Беседка писателя»

И ещё раз о главных смыслах… Если История это логический процесс, а не спонтанная череда событий, порождённых человеческими страстями, то какова цель общей Истории? Что является целью Истории на всём её протяжении и тем более в её конце? А конец неизбежен, ибо в этом смысл любого процесса, так как всё, что не знает конца, не может иметь последовательности и какого-либо развития. Совершенно очевидно, что мировая История началась с Рождества Христова. Начался всемирный отсчёт времени. Всё, что было до этого логичней считать Предхристианством или мировой Предысторией и не более того: «Я есть альфа и омега» (Откр. от Иоанна), сиречь, Начало и Конец. Вспомним, как именуется наша историческая эпоха, она именуется временем «нашей эры», то есть, что-то было «до нашей эры» и что-то было после неё. Граница времени «до» и «после» — Рождество Иисуса Христа. Итак, История началась с Христа, и, стало быть, цель Истории напрямую связана с Ним — с Иисусом Христом. Протяжение её (Истории) понятно: от первого явления Христа — до второго. Все другие измерения и критерии представляются несостоятельными. Так, например, прогресс науки или развитие общества в какой-то степени (очень незначительной), способно воздействовать на исторический процесс, но не может являться ни содержанием процесса, ни его результатом. В каждом конкретном историческом отрезке мы наблюдаем одну и ту же ситуацию: люди прилагают усилия к тому, чтобы улучшить своё временное земное существование, как правило, за счёт других. Отсюда вывод: ни одна из ценностей этого мира не может предстать перед нами в качестве результата и цели Истории, то есть, цель Истории не имеет чисто земного характера и воплощения и, значит,не материальна. Один из наиболее знаменательных моментов в русской истории — конец 19-го — начало 20-го века: благоденствие державы и самые оптимистические прогнозы на будущее, и вдруг революция и гибель империи. Крах — по всем земным, человеческим меркам, категорический, неоспоримый. В результате — миллионы мучеников за веру, небывалый «урожай» святых в Царстве Небесном. Стало быть, торжество? Победа? А что удивительного, ведь торжество и победа Иисуса Христа совершилась после распятия. Он первый, а мы за Ним. Что из этого следует? То, что не стоит заботиться и переживать за судьбы земного отечества? Что не стоит искать лучшей доли? Что стоит сказать спасибо палачам и врагам? Очевидно, что нет. Как раз совсем даже наоборот: всё это никоим образом не оправдывает революций и разрушения традиционного государства, но везде и над всем — Христос. Он положил Собою начало Истории, чтобы в своё время Собою же и завершить оную. Всё оказалось невероятно иррационально и просто:

единственная цель и смысл всей мировой Истории — Иисус Христос.

Носители либерального атеистического сознания не могут указать нам что-либо достойного именоваться целью Истории или смыслом человеческой жизни. По сути, они находятся в безнадёжно проигрышном положении. Дело в том, что мы (верующие) обладаем такими доказательствами своей правоты, которые, увы, не доступны им (по известным причинам), но у них, в свою очередь, нет, и не может быть таких доказательств, которые были бы не известны или не доступны нам. Их просто не существует.

21.09.2013

Максим Яковлев

В обществе идёт дискуссия о едином школьном учебнике по нашей истории, то есть, по истории России. Идея благая во всех отношениях, направленная на то, чтобы входящие в жизнь новые поколения россиян имели бы единообразное представление об исторических событиях и процессах, происходивших на территории их общей страны-родины, занимающей одну седьмую часть суши планеты Земля (а некогда и одну шестую, и даже больше), а также на то, чтобы, тем самым,формировалась идеологически единая нация, спаянная совместным историческим прошлым. Так вот, что касается моего личного отношения, то я категорически против такого единого учебника по истории России.Против, но с одной существенной оговоркой: я не поддерживаю появление подобного учебника, созданного в данный момент, в настоящее время. Объясню почему. Создание подобного учебника предполагает наличие главного смысла, если хотите, главной пружины развития русской истории. Это есть ядро, обросшее за века слоями государственных образований: Киевская Русь, Московское Царство, Российская Империя, СССР, СНГ, РФ… Это ядро содержит в себе православную идею о верности Евангельской Правде и противостоянии мировому злу в его отрицании божественного устроения мира, в двух словах — идею спасения и защиты мира. А теперь, представьте, какой главный смысл нашей истории одобрит и начнёт внедрять повсеместно в школах нынешнее правительство — бесспорный апологет идеи капитализма и виновник капитализации и либерализации русской жизни: безнравственного обогащения и наживы ради достижения качественных удовольствий, идеи совершенно не русской, не православной и катастрофической для всей исторической России. Представьте предпочтения и нашего президента, полагающего, что на Куликовом Поле «неизвестно, кто против кого воевал», считающего подвиг святых Бориса и Глеба бессмысленной жертвой. В лучшем случае это будет набор, якобы объективных, картинок в духе концепции господина Ключевского, видевшего основной смысл истории в развитии человеческого общества, что наглядно опровергнуто самой мировой историей и, разумеется, полная чепуха. Современное общество доразвивалосьуже до того, что венчает и пестует содомитов. И готово бомбить и гнобить всех выступающих против растлителей. Кто будет этот историк или группа историков и авторов единого учебника? Либерал-демократы? Рыночники? Толеранты?.. Этим дадут. А нужен глубоко воцерковленный православный человек и историк, опытно знающий духовные состояния: борьбу, искушения, падения и победы, выстраивающий жизнь по евангельским заповедям, ведающий, что такое святое причастие… Никакой посторонний от этого ум не сможет правильно объяснить, растолковать, оценить значение происходивших событий и деяний наших исторических предков. Но таковым сейчас не дадут возможности, не допустят до написания единого исторического учебника. Так пусть уж наши дети учатся на разных истолкованиях русской истории, авось, да повезёт на истинно православного преподавателя. До лучших времён.

07.09.2013

Максим Яковлев

 

Сирия. Сирия. Сирия…Нет сейчас более важного слова, более близкого, пронзительного, молитвенного… Всё сейчас решается там и только там — всё наше будущее. Маленькая страна красивых, благочестивых и неустрашимых людей, отбивающаяся от обезумевшей банды садистов и изуверов, сражающаяся за своё достоинство и свободу под нависшей ракетной тенью мировой демократии, виноватая единственно в том, что не желает жить по законам хаоса и растления, не желает быть бесправной разменной пешкой в грязных руках устроителей «мирового порядка». Именно в этом, а не в выдуманных «гуманным» Западом «преступлениях режима Асада» и «применении химического оружия» главная причина мировой сатанинской ненависти. Сирия — самобытный и благословенный оазис древнейшей цивилизации – как кость в горле радикальной исламской секте саудитов, израильскому фашизму и американо-европейским планам о мировом господстве.В Сирии сейчас решаютсясудьбы мира… Противно смотреть на этих изолгавшихся, ничтожных, обезображенных подлостью персонажей, на всех этих обам, меркелей, кемеронов, шейхов, эрдоганов, израильских, натовских «храбрецов»… Прочитать остальную часть записи »

Девяностопятилетняя дата убийства Царской Семьи… Тут вам и молебны, и пересуды, и назидательное перемывание костей, вернее, святых мощей. Опять оценки! В очередной раз историческая наука заявляет о себе, как концептуально-поучительное рацио, не способное на высокое иррациональное прозрение, на внебытийную интуицию. Наверное, это неизбежно: раскладывание всего и вся по полочкам и стеллажам, по ячейкам и папкам с соответствующими бирочками. Музей угасших времён… Притом, что прошлое — это энергия будущего, а энергия не бывает мёртвой или застывшей (по грубой материальной аналогии – нефть или газ, как топливо двигателей). К сожалению, многим историкам неведомо знание или понятие о подлинных силах и токах истории, коими движимы судьбы народов во все века, силах и токах, с которыми не властны справиться ни герои, ни мудрецы, никакие науки, ни даже богопомазанные цари. А, в частности, забывают о том, что всякое государственное деяние православного царя-самодержца благословлено Господом, что ему — государю — позволено всё (кроме личных грехов), что он считает нужным к пользе вверенного ему отечества, вне зависимости от того, какая судьба уготована ему и его народу.  Не понимание этой истины приводит к разного рода домыслам и прямым искажением исторической правды.
Государь Николай II это пример чистейшего и честнейшего явления царской власти — ни кого, ни в чём не понуждающей к преданности и послушанию. Он словно говорил своим правлением: я ваш наследный и законный царь-отец, а вы мои дети, я верю в вашу преданность и порядочность и никого не неволю быть моим верноподданным, я буду вашим защитником и благодетелем до тех пор, пока вы будете мне верны — как дети своему отцу. Дети сами отказались от отца, любящего и верного им даже до смерти.
На государе-мученике нет ни малейшей вины за то, что стряслось с Россией, ибо не всё зависело от него самого, но многое, слишком многое, было предрешено исторически предыдущими сбоями…

10.08.2013

Максим Яковлев

 

Несколько вечеров следил по каналу «Культура» за монологом Андрея Кончаловского. Разговор об искусстве, о кино и театре, о жизни и об истории. Судя по ответу, данному некоему журналисту, Андрей Сергеевич считает, что главная его профессия отнюдь не кинорежиссёр, но «думающий человек». Передумано им, действительно, много в самых разных жанрах искусства и на самые разные темы. Многое множество рассуждений, выводов, оригинальных умозаключений…  Корифей и суперпрофессионал в своём деле, каких всегда мало. Что же, как говорится, в сухом остатке? Безусловно, человек ищущий, что делает честь, которая тем значительней в его матёром возрасте. Но большую часть — уже нашедший и отливший в себе в застывшей навеки бронзе. Кумиры: Куросава, Бергман, Чехов, и дед по матери, художник Пётр Кончаловский. Хороший вкус, коли речь о вкусе. Но Чехов всё же вне конкуренции, ведь, помимо всего, он для него ещё — основной нравственный камертон. Чеховский обречённо безжалостный и взгляд на человека, который особенно явственен в некоторых последних произведениях писателя, используется Кончаловским, как вдохновенное подспорье своим собственным взглядам на тот же самый объект. То есть там, где в Чехове особенно сильно проступает уныние и безверие — там Кончаловский черпает свою личную, а, стало быть, и художническую правду. Интересно было наблюдать за тем, как этот русский ищущий и думающий человек, автор экранизаций «Дворянского гнезда», «Трёх сестёр», «Дяди Вани», автор сценария «Рублёва», фильмов «Курочка Ряба», «Сибириада», постановщик балета «Щелкунчик» глушит в себе православие своих родных предков, православие (пусть спорное, подспудное) тех, кого экранизировал, православие тех, о ком писал сценарии, и тех, на чью музыку ставил спектакли. Упоминалось столько великих имён, среди коих ни разу не мелькнуло даже имя Христа. Оказывается, можно вот так умно, настойчиво, изобретательно, профессионально думать и искать русскую правду вне Бога и веры, вне русского православия. Неминуемо всплывает в памяти образ его отца, Сергея Владимировича Михалкова… Нигде и никому не показывал своей веры, но безусловно понимал что к чему. Думаю, если бы автором гимна был бы его ищущий и думающий сын Андрей, он ни за что бы не написал о России «хранимая Богом». Не написал бы. А в таком случае, можно продолжать искать и думать всё, сколько угодно и что угодно, но всё это будет, увы, мерзость пред Богом.

3 августа 2013

Максим Яковлев

События в Пугачёве. Очередной чеченец в очередной раз зарезал очередного русского. То же самое, в принципе, можно сказать и о дагестанцах. Что происходит? Неверный ответ на данный вопрос даёт неверные, то есть, отрицательные последствия. Что и наблюдаем. До сих пор те, кому положено отвечать, отвечали неверно. Власти, большие и маленькие, уверяют нас в том, что всё дело в чисто бытовом аспекте, мол, ну, не научились пока гости с Кавказа ладить с коренным населением, не хватает им – детям чеченской войны 90-х годов, культуры общения… Правда, в отношении с дагами такой аргумент не проходит, но тут можно свалить на всякую там безработицу, разгул местного терроризма и т.д. и т.п. «Успокаивают», что, мол, «в семье не без урода» (не многовато ли подобных уродов?), что есть и вполне нормальные, и даже хорошие кавказцы, которые никогда, ни за что… На самом деле, единственный верный ответ на эту резню дали (причём давно уже) сами чечены и даги, причём, открыто и недвусмысленно: русские больше не хозяева, они слабы, трусливы, гнилы и продажны, поэтому хозяева – мы, «режь русских свиней!». Речь идёт – ни много, ни мало – о войне на уничтожение, и по большому-то счёту, нас спасает пока только наше (русских) количество. Каждый раз, когда слышу от кого-нибудь что-то оправдательно-примирительное, в том смысле, что мы и сами не сахар, то, в таком случае, говорю: представьте, что было бы, если нас (русских и чеченцев, например) численно поменять местами? Представили? И сколько вы дадите нам (русским) часов на существование, только честно? Так вот, к вопросу о том, что надо делать. Надо бы объявить мораторий на миграцию населения из Кавказа на территорию большой России, по крайней мере, до тех пор, пока хорошие и правильные чеченцы (дагестанцы, ингуши) не научат своих выродков, как подобает вести себя с теми, кто даёт им защиту и равные права на жизнь и образование, чтобы они перестали быть выродками и вели себя так, как вели себя их деды, прадеды и прапрадеды (но не как некоторые отцы). Это, во-первых. А во-вторых, срочно обратиться к великому выстраданному опыту наших русских предков: Кавказ понимает только сильную, справедливую и, по необходимости, строгую русскую власть (слабины не прощает), которая непринуждённо способствует превращению диких шакалов в благородных и благодарных овечек,  что сам по себе Кавказ никогда не станет уживчивым и миролюбивым к своим соседям, чему беспристрастный свидетель — история.

---

В культурной жизни – долгожданный, хоть и мучительно запоздалый акт. Избавили, наконец, Большой театр от господина Иксанова! Виват! Всё это время, пока он директорствовал в нашей оперно-балетной гордости, не покидало чувство национального оскорбления и унижения. Даже не хочется перечислять этот позор. Ведь стыдно было! Бедные артисты, в каком только дерьме их не заставляли участвовать. И весь этот сочувственный лепет, про его выдающесть, про премьеры и реконструкции – ничто, по неоспоримому факту: его именно уволили, выгнали, выкинули, ибо от действительно выдающихся и успешных не избавляются. И всё же, глядя на лукавые рокировки в минобразования, посмотрим, на кого заменили.

---

Почему-то вдруг подняли тему празднования «Дня России». С чего бы? Что-то в этом глуповато восторженное присутствует. Ну, назначат какой-нибудь день, будем ждать, как при советах ждали по очереди рыбаки – «дня рыбака», шахтёры – «дня шахтёра», учителя – «дня учителя»… Но по профессиям-то вполне оправданно, а вот для всей России чепуха какая-то: за кем, прикажете России стоять в очереди на праздник? Всё дай нам попраздновать лишний раз, вот ведь моду нашли. Предки наши вообще ничего такого не праздновали, кроме Великих двунадесятых Праздников, и мы гордимся их подвигам и свершениям. У нас, нынешних, ни подвигов, ни свершений, зато куча всяких праздников, празднуем, воистину, празднуем, если иметь ввиду значение «праздность»: где нет Работы, там царствует эта самая праздность – под любой личиной, любому поводу. Но, уж коли неймётся выделить День, то есть у нас День Победы, он же, и День России, ибо, всё в нём: от коренных и древних до современных — вся глубина нашей истории, если вдуматься… Мы спасли, Божией милостью, себя и весь мир от уничтожения.

13.07.2013

Максим Яковлев

Перейти  к другим текстам рубрики «Беседка писателя» >>

Гремят грозы над всей Россией… Небо наливается тучами, хлещут молнии, сотрясается под ногами земля, ветры валят деревья, срывают крыши с домов, с шумом падают водопады ливней, затмевая пространство, затопляя деревни и города… Это не те весёлые, свежие, благодатные грозы, оставившие след в великой русской литературе. Но тогда, что же это? Почему так часто, так настойчиво и так грозно? Отчего несусветная жара и сушь сменяется вдруг сплошным потопом?.. Говорят, «погодные аномалии», мол, от нас не зависит, это что-то природное, это всё где-то там, в атмосфере, в которой ни одна наука разобраться не может. Но разве это не своеобразное переложение на язык природы того, что мы вытворяем друг с другом и в своей бессмертной душе, воюя с тем, что Бог заповедал нам для нашего счастья и вечной радости: воюя злом против добра, ложью против правды, враждой против мира, подлостью против чести, уродством против красоты, мерзостью против чистоты, невежеством против знания, ненавистью против любви… А, кроме того, как ещё Господу, по-хорошему, предупредить нас, как удержать безумца, бегущего с закрытыми глазами к пропасти? Как нас заставить задуматься о своей неминуемой гибели — общей и частной?

Прислушаться к голосу грома… За что он грозит нам конкретно? Нам — России? Сразу и не ответить. Вроде бы, не самая плохая страна, выступаем за мир, строим церкви, не сдаём пока Сирию и Асада, ограничиваем всяких там извращенцев, платим исправно дань Новому Вавилону, готовим архи-супер-олимпиаду (не корысти ради, а токмо во имя дружбы народов и крэпких тел), снабжаем нефтью и газом кого только можно, правда, вымираем по миллиону в год, и детей тоже того, гробим в утробе и вне утробы за государственный счёт… Вот ведь парадокс: при Сталине, со всеми расстрелами и репрессиями, был мощный прирост населения, а при Путине, с отменой смертной казни и постоянными амнистиями, население катастрофически убывает. Тот запретил аборты, этот  и слышать об этом не хочет. Не потому ли послевоенные грозы были те самые — весёлые и благодатные? Мы на первом месте по абортам и детскому суициду. Есть ли на свете более страшный грех против жизни? Одного этого хватило бы, чтобы стереть нас с земли со всеми церквями и монастырями..!

Грозное, в самом деле, грозное лето. Ну, нам-то не привыкать, а то, можно подумать, всё из-за каких-то абортов, презервативов и суицидов. Погремит, и перестанет. Да, наверное, перестанет. Но тогда, уж извините, начнутся последствия. Нас предупреждали.

06.07.2013

Максим Яковлев

Перейти  к другим текстам рубрики «Беседка писателя» >>

В Европу пришла большая вода, вторглась в именитые столицы и города, смывая автомобили, праздную толчею площадей, размеренную «добропорядочную» обыденность, всю эту «сладостную полноту бытия» — всю эту шушеру — так называемый, «культурный слой» цивилизации. Эта вода пришла прямо с неба, непрекращающимися дождями и грозами; она лилась и лилась сутки за сутками и никакие кичливые научные достижения, никакие новейшие технологии не в силах помешать её властному и совсем неслучайному вторжению, эта вода не замечает никаких достижений и технологий, для неё их просто не существует.
Да разве только Европа, разве не знаем, не слышим о смерчах, ураганах, землетрясениях в Америке и России…
Все СМИ с утра до ночи трещат ужасными новостями, пугают картинками катастроф… Политики подбадривают население, таскающее мешки с песком, вылезающее из завалов, пытающееся спасти дорогие сердцу пожитки… Население на фоне бедствия мужественно жалуется на свою судьбу и стихию, ожидая помощи и справедливости…
Общий смысловой тон таков: ну, бывает!.. не первый раз уже, ничего, вот затихнет, уляжется, приберёмся, починим и подлатаем, и опять заживём себе, как всегда – сыто, комфортно, уютно, в своё удовольствие!.. В общем, каприз природы.
Тут и эксперты наперебой, мол, что-то у нас с погодой творится такое, какая-то она не такая, не понятная, не комфортная — то так, то эдак повернёт, а нам, таким добрым и милым человечкам приходится ни за что страдать…
Действительно, приходится терпеть неприятные неудобства, откладывать гей-парады, отменять запланированные аборты, переносить однополые свадьбы, испытывать адские муки, не имея возможности достать наркотик, изнасиловать жертву, отнять у семьи ребёнка…
Не слышим ли стук топора на горе из древней библейской дали?
Пока ещё ни от кого, ни одного голоса, ни одного намёка в ту сторону…

Кино.

Наконец, посмотрели с женой «Легенду № 17». Перед этим  были атакованы бурей восторгов, транслируемых по ТВ, включая одушевление самого президента и признательные показания о «конечно, великом» Харламове со стороны его бывших партнёров по сборной и ЦСКА.

Авансы следующие: 1 – Кино, которого долго ждали. 2 – Духоподъёмное чудо. 3 – Прекрасные актёрские работы. 4 – Торжество правды (не фактологической, но легендарной, что, внушалось, куда важнее!)

Примерно тоже самое трубили о «Кандагаре» и о каких-то ещё, уже забытых.

Поэтому садились перед экраном со смешанными чувствами, но, всё же, с хрупкой надеждой. А встали с безнадёжно рухнувшей надеждой, зато с устойчиво сложившимся чувством разочарования. Не вдаваясь в многочисленные мелкие враки авторов (что, между прочим, опасная причина недоверия для любого произведения), не касаясь примитивного показа чисто игровых моментов (особенно голов! смех, да и только), называю главные минусы данной картины.

Правда вышла настолько легендарной, что перестала быть правдой: слава Харламова никогда не стирала славу других (а были великие имена: Фирсов, Михайлов, Мальцев, Старшинов, Якушев, Васильев, Третьяк…), его подлинный образ противоречит такому беспардонному превозношению! Это всё равно, что в войне 1812 года возвеличить, например, одного Багратиона, а остальных показать серой массой. А если бы Брежнев в самом деле был таким ужасным болельщиком «Спартака», то никакому Тарасову не дали бы стать тренером чемпионов, но Леонид Ильич был куда умнее и деликатнее авторов фильма. По актёрской игре – Меньшиков сожрал всех без остатка, даже своего героя Тарасова; прочие – на «подтанцовке». Но самое-то горькое – нас накормили комиксами вместо честного искусства. Разочаровали и сюжетные ходы, — на самом-то деле было куда круче и интересней! Из всего этого можно извлечь единственный плюс – это пафос. Пафос есть, пятен нет.

Максим Яковлев

8.06.2013

Во-первых, хочу напомнить, что мы, православные христиане, продолжаем праздновать светлые пасхальные дни Христова Воскресения, а посему:

ХРИСТОС  ВОСКРЕСЕ!

В связи с этим, предлагаю свой рассказ, опубликованный недавно в журнале «Однако» (главный редактор журнала Михаил Леонтьев обратился ко мне с просьбой написать что-нибудь на пасхальную тему):

---

Пасха в селе Кутепово

Накануне, в Великую Преблагословенную Субботу, мне вручили корзинку с крашеными яйцами и куличами; жена проводила до калитки и осталась с тёщей готовить праздничный стол. Журчал надо мною жаворонок, молчавший ещё вчера, когда клали во гроб Христа. Ближе к церкви встречались идущие и едущие с единой для всех нас целью…

«В вечер же субботный, свитающи во едину от суббот, прииде Мария Магдалина и другая Мария, видети гроб. И се, трус бысть велий: ангел бо Господень сшед с небесе, приступль отвали камень от дверий гроба и седяше на нем: бе же зрак его яко молния и одеяние его яко снег…» Батюшка в белоснежной ризе читает Евангелие над погребальною плащаницей.

В храме к концу литургии не больше десяти человек: большая часть пришедших занимала места на улице вокруг сдвинутых в ряд столов, плотно уставив их всевозможными сумками, пакетами и корзинками. Ждали батюшку, пробавляясь со скуки разговорами о том, о сём… Иногда кто-нибудь заглядывал в храм на разведку, и возвращался к столам, докладывая обстановку. «Причащает уже», — разнеслась последняя новость. «Значит, скоро», — заметили сведущие, и затеплили свечи. Вышел с кадилом батюшка, началось освящение куличей и яиц, — и кропил, как всегда обильно и весело… Народ, с чувством выполненного долга, деловито задвигался, засобирался в обратный путь по домам. «После двенадцати можно садиться за стол. Но лучше бы, после Пасхальной службы…» — напутствовал батюшка, глядя на разбегающийся и разъезжающийся — кто куда — народ Божий.

К вечеру загремело грозой. Приближалась Господня Пасха. Около десяти часов мы с женой пустились из дома на ночную службу, прихватив с собой зонт и фонарики. От нашего дома в деревне до сельского храма километра три, сначала через прозябшее поле, потом по бетонному просёлку до поворота, а там, по гравию, мимо палисадников, до самых церковных ворот. Шли размокшей, вязкой, единственной в году дороге, единственной, как этот единственный День, стараясь держаться едва поросшей обочины. Колыхало над нами громами, обшлёпывало каплями по спине и плечам. Настоящий дождь обрушился во время Полунощницы, застучало кромешной дробью по крыше и подоконникам. Не густой народ в храме глядел на батюшку: как быть с крестным ходом? Неужто пойдём в такую хлынь? Батюшка перемолвился с пономарём, помялся осклабившись: надо идти. Дали кому-то фонарь со свечой, открыли двери. Пошли. Мы все ещё — до. И вчера были — до, и позавчера, и все сорок семь дней Поста. Но, кажется, что и всю жизнь тоже — до…

А дождь приутих, хоть бьёт фонтаном с застрех и из труб. Крестный ход вокруг храма. Идём, поём нестройно: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех», — мы всё ещё — до, — «и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити»… Чистым сердцем, чистым, без всяких примесей и сомнений. Но и сердце наше — до! Или почти — не до. Уже обошли, уже стоим у закрытых дверей, и свечи не гаснут. Батюшка поворачивается к нам. Какой-то миг…

- Христос воскресе!

Ещё! Ещё! Чтобы на всё село, на все деревни и города!.. На всю жизнь.

С песней и топотом наполнили храм. Пасхальная Литургия. Мы теперь — в: в Воскресении, в Пасхе, ибо «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Всё чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его…» Кончилась тьма и тоска, кончились бесконечные, трудные, смертные дни падений и искушений. Кончилась и беспечность, и легкомысленность. Началась жизнь. «Ангел вопияше Благодатней: чистая Дево радуйся, и паки реку, радуйся! Твой Сын воскресе тридневен от гроба, и мертвыя воздвигнувый: людие, веселитеся!»

Мы возвращались в Пасхе под зонтиком, светя фонариками и улыбками… Пели и слышали пение птиц; продолжало погромыхивать небо и скользила в ногах дорога… Скоро сядем за стол и отметим Праздник. Бог угощает всех…

Когда слышу об очередной, где-то в бездне космоса найденной планете, на которой предполагают схожую с нашей земную жизнь, то всякий раз думаю, а празднуют ли там Пасху? Потому как, если не будет Пасхи, то нет и жизни. Той жизни, без которой всё бессмысленно и ничтожно.

---

Теперь о том, что наступает годовщина памяти (30 мая) преподобной Евфросинии Московской — благоверной княгини Евдокии, и (1 июня) святого благоверного князя Димитрия Донского, иначе говоря, дни памяти этой святой русской супружеской четы, коим обязаны мы великой и доброй славе русского звания среди прочих земных народов.

В нынешние времена, когда со всех сторон нападают на нас силы вселенского зла, рвущиеся разорить наши семьи, растлить наших детей, уничтожить нашу духовность, наше исконное русское целомудрие, совестливость и правдивость, святые имена Димитрия и Евдокии помогают нам держаться у последнего рубежа, за которым, если дрогнем и проиграем, нас ждёт вечное проклятие и погибель. Они умели любить, быть верными друг другу даже до смерти, быть мудрыми супругами и родителями. Они были настоящими отцом и матерью русских людей, видя устроение государства по образу единой дружной семьи.

Меня часто спрашивают, какое историческое время я считаю наиболее перекликающимся с нашей современной действительностью, и всякий раз, всё уверенней отвечаю, что это — время Куликовской битвы. Надо сказать, что когда я работал над книгой «Димитрий и Евдокия», когда находился в процессе написания, у меня не было достаточных оснований для такого вывода, но углубление в ту эпоху, осознание смыслов и значения той величайшей победы, подарившей нам право на жизнь и на расцвет будущей великой русской цивилизации, в сопоставлении с тем, что надвигается на нас в XXI веке, даёт мне все основания утверждать: время Куликовской битвы напрямую перекликается с нашим временем, ибо тогда стоял вопрос — быть ли нам на этой земле или не быть, отстоим ли право на жизнь самого Богом данного русского имени или исчезнем навеки из всемирной истории, то есть, именно тот самый вопрос, который, со всей громадной неумолимостью встаёт перед нами сегодня. Различие лишь в одном: тогда всё решалось на сравнительно небольшом по размерам Куликовском поле, а ныне современное Куликово поле — территория всей России.

Максим Яковлев

01.06.2013